По заслугам…
Ну а как же насчет роли случая в открытии структуры ДНК? Невелика
эта роль. Если еще в открытии Рентгена и Лауэ поклонники «госпожи удачи»
выловят несколько незначительных фактов, подчеркивающих роль случайных
совпадений, то в исследовании Уотсона и Крика улов будет уж совсем
ничтожным. Однако наш сюжет донельзя ярко показывает, что открытие – это
не выигрыш автомобиля по лотерее. Действительно, личные достоинства
владельца билета в выигрыше никакой роли не играют, это уж точно. Что же
касается тех, на чью долю выпало счастье сделать крупное научное
открытие, то они по праву заслужили свою славу.
– С этим никто не спорит, – возразит мне читатель. – Но ведь имеются и
другие достойные люди. То обстоятельство, что из сотни достойных судьба
выбрала именно вот этого одного, – это уже прихоть случая. Почему
открытие произошло в Англии и в начале пятидесятых годов? С таким же
успехом оно могло произойти в другой стране и в другое время.
Нет,
категорически не согласен я с подобным мнением. Открытие структуры гена
закономерно. Оно произошло в тот момент, к которому оно созрело, и в
том месте, в котором на него обращали внимание. А что касается
участников открытия, то их выбор был практически единственным.
Судите
сами, время – начало пятидесятых годов, можно ли было за десять лет до
этого срока сколько-нибудь серьезно думать, что закономерности в
строении вещества могут быть продемонстрированы в масштабе один к ста
миллионам с помощью деревянных, металлических или пластмассовых моделек?
Конечно, нет. Ведь о плотной упаковке молекул в кристаллах и компактной
структуре макромолекулы люди узнали лишь в 1945–1948 годах, и только в
самом конце сороковых годов Полинг доказывает эвристичность работы с
моделями для сложных биологических систем на примере альфа-спирали
белка.
Но этого мало. Вряд ли кто-либо рискнул взяться за возню с
шариками и стерженьками, если бы не была видна возможность проверки
найденной модели. А ведь только в сороковых годах были получены первые
рентгенограммы ДНК; теоретические же расчеты, показывающие возможность
нахождения параметров спиралей по рентгенограммам, были начаты лишь за
несколько лет до работы Уотсона и Крика.
Так же точно и важнейшие
химические находки, позволившие уверенно наметить порядок присоединения
различных химических групп, образующих ДНК, были сделаны также в
последние десятилетия.
И наконец, лишь к этому времени стала
крепнуть уверенность в том, что явления наследственности связаны с
молекулой ДНК.
Все эти линии исследований пересеклись только к
пятидесятому году. Открытие не могло быть сделано раньше, а интерес к
проблеме был настолько значительным, что было бы невероятным также, если
бы оно задержалось.
Не случайно, что открытие было сделано в
Англии. Именно здесь вполне естественно произошла встреча биолога
Уотсона с нужным ему физиком. Но почему этим физиком оказался именно
Крик? Прочтите внимательно книгу Уотсона, и вы поймете, что Крик был
одним из трех-четырех возможных претендентов на будущую Нобелевскую
премию. А может быть, даже и единственный, если поставить вопрос так:
кто в это время в Англии проявлял одинаковый интерес к структуре
биологических веществ и к теории рентгеноструктурного анализа?
Выходит,
что выбор Уотсоном подходящего коллеги был крайне ограниченным.
Ну
а почему Уотсон? На этот вопрос, пожалуй, трудно ответить. Ясно лишь
одно – к пятидесятым годам неминуемо должен был найтись биолог,
удовлетворяющий трем требованиям: талантливость (не стоит определять,
что это такое, чтобы не завязнуть в понятиях), интерес к молекулярной
природе гена и понимание, что один в поле не воин и что для решения
проблем молекулярной биологии надо найти коллегу в стране физиков. Этим
требованиям удовлетворял Уотсон. Можно ли по этой причине назвать его
баловнем судьбы? Конечно, нет. Своим успехом он обязан своим разуму и
нервной системе…
Мы попытались ответить на вопрос, почему
структуру гена открыли Уотсон и Крик. Можно попробовать объяснить,
почему изобранником судьбы не стал Полинг или кто-нибудь еще.
Как
говорилось, Полинг искал ответ на вопрос о структуре гена одновременно с
будущими победителями. Мне кажется, что он был слишком самонадеян в
этом поиске. Успех с альфа-спиралью в белках заставил его думать, что он
сумеет найти ответ, лишь играя с моделями. Полинг не был связан с
экспериментаторами, владевшими рентгенограммами нуклеиновых кислот. В
теории рентгеноструктурного анализа он не был опытен, а привлечь на
помощь кого-либо из знатоков этой теории ему, видимо, не хотелось. За
эти предположения профессор Лайнус Полинг, я надеюсь, не будет на меня в
обиде. В конце концов это ему комплимент, так как он не сделал этого
открытия, конечно, не из-за нехватки таланта.
Так что, просмотрев
все возможности, мы приходим к заключению, что открытие структуры гена
так же, как, впрочем, и другие научные открытия, произошло тогда, когда
оно должно было произойти, и было оно сделано теми людьми, которые
больше всего заслуживали благосклонного отношения «госпожи удачи».